Отправлено: 26.03.09 17:46. Заголовок: Автор: Леди Ди

Фики:

1. Клетка
2. Дежавю
3. Лечебное одиночество
4. Я согласна
5. Красный запах
6. Я люблю тебя огромным небом...

 Отправлено: 13.11.09 20:59. Заголовок: Я люблю тебя огромным небом

Автор: Леди Ди
Название: Я люблю тебя огромным небом…
Рейтинг: R
Жанр: Romance, POV, OOC
Статус: в процессе
Пейринг: КВМ

Все права на героев принадлежат создателям сериала Ранетки.

От автора: Идея пришла во время прослушивания песни Светланы Сургановой "Мураками". Отсюда и название.
Постараюсь писать быстро, пока азарт не прошел и прошу читателей по мере сил "подгонять" меня здесь


А теперь стараниями Лекси у меня появилась такая красота



Лекси балует меня не по-детски. Подарила мне еще и стихотворение-рекламу Спасибо
Скрытый текст

Ты заядлый недачник? Ты не чувствуешь любви? На штаны упал подсвечник? Раскрутились бигуди? Так скорей беги к ноутбуку Заходи на форум наш Разгоняет мигом скуку Фанфиков крутой тираж. Помаши рукою бедам, В нереальность проходи, Как любить огромным небом? Почитай фик Леди Ди!

Золотой человечек Маша Morikvendi сотворила своими золотыми ручками вот что:

 Отправлено: 13.11.09 21:00. Заголовок: Поехали http://kvmfa..

Скрытый текст

Поехали

Все же с самого начала было ясно, что ничем хорошим это не закончится. Предстояла игра с одной из самых сильных школьных команд города. К тому же на ее территории. Не могу сказать, что боялась соперниц, просто мелкие детали испортили весь настрой.
Как только мы прибыли на место, Степнов, тренер нашей команды и мой учитель физкультуры, провожая нас до раздевалки, давал последние указания. И с первых слов его стало ясно, что ему так же тревожно, как и нам всем. Вместо бодрых напутствий, вместо грозных инструкций пополам с шутками, он сказал:
- Девчонки, проведите игру спокойно. Вы не уступаете им по уровню, но от вас требуется аккуратная игра, без нервов, без суеты. Умоляю, спокойно!
Сказанное тихим, серьезным голосом, все это означало только одно – соперник сильный и не очень честный. А когда Виктор Михалыч повернулся ко мне и произнес: «Включай выдержку, Лена», я сразу поняла, что, скорее всего, будут провокации со стороны другой команды. Степнов прекрасно знал, что несправедливость для меня, как кость в горле, я дышать нормально из-за нее не могу. Знал, поэтому и попросил персонально меня держать себя в руках. Я молча кивнула и побежала догонять своих девчонок. Хотя своими я могу назвать их только отчасти. В нашей школе любительниц баскетбола оказалось не так уж и много и поэтому нам пришлось объединить усилия с представительницами соседнего учебного заведения. Получившаяся сборная солянка нисколько не повлияла на отношения в команде, во всяком случае, взаимопонимание у нас было на высшем уровне.
Едва я вошла в раздевалку, как на меня повеяло арктическим холодом. Вместе с нами там же переодевались и соперницы. Напряжение было такое, что казалось еще чуть-чуть и молнии засверкают под потолком. Мои девчонки, помня наказ Степнова о спокойствии, изо всех сил старались сделать надменно-безразличные лица, соперницы же отпускали реплики одна язвительнее другой. Несмотря на опоздание, я переоделась одна из первых, и, опасаясь, что не выдержу и сорвусь раньше времени, покинула этот серпентарий.
В спортзале дружелюбие тоже не преобладало. Болельщики другой команды вальяжно раскинулись на скамейках вдоль стен и бросали презрительные взгляды на нашу скромную группу поддержки. Я ободряющее помахала нашим рукой, мол, не волнуйтесь, сделаем все возможное, чтобы стереть хамскую улыбочку с лиц местных аборигенов. Игорь Гуцулов, мой лучший друг, поднял вверх большой палец и широко и открыто улыбнулся. Мне стало немного легче.
В углу спортзала стояли тренеры. Обычно Степнов ведет оживленную беседу со своими коллегами, а сегодня он, наверное, только поздоровался с этой рыжей стервозной теткой. Тоже плохой знак. Если и тренеры не находят общий язык, то что говорить о командах!
Я подошла к Виктору Михалычу, и, похоже, явилась его спасительницей от нарастающего напряжения, исходящего от рыжей тренерши.
- Ну что, Кулемина, настроилась?
- Стараюсь, - вздохнула я.
- Не расстраивайся раньше времени. Еще ничего не произошло. И, Лен, прошу тебя…
- Да знаю я все, Виктор Михалыч! И сделаю все возможное, чтобы не сорваться. Хотя очень хочется! Вы бы видели, с какими физиономиями эти девицы нас в раздевалке встретили!
- Ладно, не бери в голову! – ободряюще покачал головой. – Спортсмен должен уметь не обращать внимания на внешние раздражители и терпеливо идти к своей цели.
Я улыбнулась. Хороший он, все-таки, мужик!

 Отправлено: 14.11.09 00:21. Заголовок: На сон грядущий http..

Скрытый текст

На сон грядущий

Игра была жесткой. С самых первых минут мы с девчонками выкладывались по полной. Мы ни в чем не уступали соперницам, кроме как в наглости. Толчки, провокации и ложные фолы сыпались, как из рога изобилия. Я смотрела на все это и разрывалась между желанием выполнить просьбу Степнова и желанием набить морду вон той чернявой дылде, которая бесконечно отиралась около меня и не давала спокойно играть. Пот лился с меня ручьями, я понимала, что устаю не столько от беготни, сколько от взвинченных нервов. И ко всему к этому играла я сегодня не ахти, пропустила парочку важных пасов и даже боялась смотреть в сторону Степнова. Да и не нужно было, я была больше, чем уверена, что Виктор Михалыч нервно бегал туда-сюда, размахивал руками и пытался сдержать поток нецензурщины в мой адрес.
Наконец объявили перерыв! Я доползла до скамейки и плюхнулась на нее. Перед глазами стояли противные черные мутные круги. Тяжелая игра…
- Кулемина, ну что ты творишь? – донесся до меня возмущенный голос Степнова. Я вяло приоткрыла глаза и увидела, что мужчина навис надо мной, как будто имел намерение в прямом смысле достучаться до моего сознания.
- Я пытаюсь не поддаваться на провокации, - еле ворочаю языком. – Разве вы не этого хотели от меня?
- А играть кто будет? – тон Степнова угрожающе пополз вверх. – Ты же пасы пропускаешь один за другим! Соберись, Лена! Ты молодец…
Я удивленно распахнула глаза! Ничего себе какой контрастный переход! А Степнов продолжил:
- …держишь себя в руках, но распределяй грамотно силы. Не трать все на спокойствие, не давай сопернику шанс.
- Я стараюсь, - все-таки разбор полетов придал мне сил, я начала злиться. – Но вы же видите, как они ведут себя! Эта брюнетка шагу мне ступить не дает, все ждет, когда я уроню ее, наконец, как следует!
- А ты все равно играй! Не взирая на помехи! Поняла меня, Кулемина? Применяй жесткость! Не грубость, а жесткость! Чувствуешь разницу?
Я кивнула. Как же все-таки хотелось подкрасить физиономию той девке!
На обсуждение моей персоны ушел весь перерыв. И как ни странно я почувствовала себя лучше, уверенный тон Степнова всегда убеждал меня. Играть мне стало немного легче. Постепенно я начала избавляться от своего эскорта в виде брюнетки. Действовала ее же методами, только тоньше и элегантнее. Подстроиться под меня она уже не успевала, и я все чаще и чаще слышала ее злобное шипение. Что-то она там мне обещала сделать в раздевалке, но мне было уже все равно. Кода парочка мячей с моей подачи оказались в корзине, я оглянулась на Степнова. Он улыбался мне и жестами показывал продолжать в том же духе. По-моему у меня прошла даже усталость, вот что значит правильно распределять силы: кое-что тратишь на спокойствие, кое-что на препирательства с тренером, кое-что на выведение из стоя всяких брюнеток и вот результат! Вместо проглоченной нецензурной тирады я получаю улыбку!
С трудом оторвавшись от сияющего Степнова, я заметила мяч, летящий ко мне, и краем глаза увидела брюнетку. Она шла вперед, как танк, прямо на меня, и тогда я поняла, что слишком долго смотрела в синие глаза тренера… Секунда, и я уже лежу на полу. Злюсь, резко вскакиваю и снова оказываюсь в лежачем положении. И краем уха слышу свисток.
Адская боль! Я практически ничего не соображаю. Несмотря на то, что уже были в моей спортивной жизни травмы, казалось, что такой ужас со мной впервые. Чувствую чьи-то руки, осторожно ощупывающие ногу. Слезы застилают мне глаза, и сквозь собственный плач я слышу чей-то голос:
- Где? Где болит? Лена?
- Ступня, - мычу я и, как в тумане, вижу, что вокруг меня столпились все. Видимо, игра окончена, для меня точно.
Я рыдаю в голос, наверное, от страха. Всегда считала, что к боли довольно терпима, но сегодня меня выворачивало наизнанку каждое прикосновение чьих-то рук. Страшно, такая боль, наверное, что-то серьезное. Странно, я ведь совсем ничего не почувствовала, когда падала, а потом встала и…
Кто-то берет меня на руки, я утыкаюсь в чье-то плечо и плачу, и над самым ухом слышу шепот Степнова:
- Тихо, тихо. Не плач, Леночка, не плач, успокойся. Все хорошо будет, я обещаю. Я рядом, слышишь? Я рядом и всегда буду рядом…
Я не могу остановить свои слезы, глотаю рыдания и снова плачу. Уже от его слов. Почему-то становится страшно, до ужаса страшно, что он уйдет, что не услышу я больше его тихого жаркого обволакивающего шепота:
- Не бойся, все будет хорошо. Не плач, девочка моя, успокойся, я здесь…

 Отправлено: 14.11.09 22:38. Заголовок: Повреждение связок..

Повреждение связок голеностопного сустава. Такой мне поставили диагноз, перед тем как запереть в палате. С помощью обезболивающего укола я немного отошла от парализующих страданий и теперь валялась на кровати, прокручивая в голове впечатления от недавних событий. Когда я оказалась в больнице, я прибывала в глубоком шоке от того факта, что плачу, и даже рыдаю, а врачи решили, что на меня так подействовали болевые ощущения и настойчиво выгнали из палаты всех моих близких людей. На ногу наложили какую-то гипсовую штуку и оставили меня одну-одинешеньку на съедение своим собственным мыслям.
То и дело я возвращалась к тому, что происходило со мной пару часов назад. Виктор Михалыч нес меня на своих руках, но это ладно! Я как-никак одна из его лучших спортсменок. А вот то, что он шептал мне всю дорогу, никак не хотело мирно осесть в моем разуме. Как-то все это было слишком: слишком интимно, слишком тихо, слишком жарко и прерывисто, но это тоже ладно! Хуже всего было то, что я впервые слышала такие слова от мужчины. Да-да, именно так! Я перестала смотреть на Степнова как на тренера, теперь я упорно в нем видела только мужчину!
Вечером я ворочалась в кровати и, не переставая, повторяла про себя его волнующие слова. Пыталась понять, как же я раньше могла находиться с ним рядом и не чувствовать ничего подобного? Я же учусь у него уже два года, да, я всегда уважала его, как тренера, слушала и внимала его указаниям, иногда подшучивала над ним с девчонками после тренировок, но ни разу не удосужилась посмотреть на него другими, по-женски оценивающими глазами! Наоборот, если бы даже пару дней назад, кто-нибудь подошел ко мне и спросил: «Кулемина, ну как тебе Степнов, как мужик? Ничего?», я бы посмотрела на этого человека, словно баран на новые ворота и в лучшем случае ответила бы, что староват Степнов для меня. А сейчас… Сейчас я так не думаю. Ему ведь лет тридцать, не больше. А мне… Мне семнадцать. Ну и что? Он прекрасно выглядит, хотя сейчас я помню только его синие глаза, в которые я, изнывая от боли, смотрела сквозь пелену слез. И помню тепло его рук, которыми он крепко прижимал к себе мое тело… И шепот, я помню его горячее дыхание, когда он слегка срывающимся голосом говорил мне, что всегда будет рядом!
И при этом, черт возьми, не навестил меня ни разу!
А я ведь ждала. Каждый день ждала, пока валялась в больнице, ждала, когда уже выписалась домой. И звонков ждала незнакомых, и переданных мне через друзей вопросов и приветов, его ждала!
-------------------------------------------------------
На приведение моей ноги в божеский и здоровый вид ушло три недели. Я извелась сама и извела бедного деда своими капризами. Он бедный так и не понял, что же мне было все это время надо, а надо мне было самую малость: увидеть Степнова. И посмотреть заодно на его реакцию, чтобы понять, значили ли те его слова хоть что-то для него самого?
Врачи, естественно, снабдили меня освобождением от физкультуры на месяц, из-за чего я сильно расстроилась. Не посещать уроки Степнова значило довольствоваться только мимолетными встречами на переменах. Да и встречами это будет сложно назвать: столкнемся где-нибудь, поздороваемся, посетуем на мою дурацкую травму и разойдемся! Обидно!
Вот с такими мрачными мыслями я дошла до родной школы и направилась в раздевалку. Стоя около вешалок, я стягивала с себя куртку и невольно подслушивала разговор нашего директора и учительницы английского. А что мне было делать, если они решили выяснять отношения как раз через вешалку от меня? Судя по тону, Савченко был зол и крайне возмущен:
- Елена Ивановна, вы понимаете, что делаете? Требуете уволить вас посреди учебного года и даже не объясняете внятно причину! Да, не объясняете! Не хотите объяснить!
- Но Николай Палыч, - пискнула англичанка, - от меня ничего не зависит, я не могу ничего сделать, я прошу…
- И не просите! – продолжал греметь Савченко. – Взяли, видите ли, моду! Увольте и все! Сначала Степнов ни с того, ни с сего засобирался, теперь вы! Как это называется, а? Ладно Степнов, он хоть две недели отработал, а вы что? Вы, Елена Ивановна…
Николай Палыч не сумел продолжить фразу, так как ему помешало мое появление. Я выскочила из-за вешалки и, забыв даже банально поздороваться, выпалила одну единственную оставшуюся у меня в мозгах, фразу:
- Степнов увольняется?
Видимо Савченко так удивило мое бестактное поведение, что он не сразу опомнился и даже начал отвечать на мой вопрос:
- Да, Виктор Михалыч уходит на тренерскую работу в одну из спортивных школ, вот последний день сегодня дорабатывает… Так, Кулемина, ты как себя ведешь? Кто тебе позволил вмешиваться в чужой разговор, позволил кто, я спрашиваю?
На автомате извинившись перед любимым директором, я медленно пошла по коридору.
Я растерлась.

 Отправлено: 17.11.09 20:44. Заголовок: http://jpe.ru/1/max..

Скрытый текст



На смену моей растерянности пришла злость. Как я ни старалась убедить себя в том, что мое состояние было связано исключительно с безграничным уважением к Степнову, как к тренеру, внутренний голос заявлял всему моему организму во всеуслышание: «Какой козел!». Да, это была чисто женская обида. Я совершенно не ожидала, что после тех слов, Степнов вернется в школу и напишет заявление об уходе. А может это как-то связано со мной? С той ситуацией, когда он нес меня на руках?
В любом случае я чувствовала, что должна все выяснить прямо сейчас! Все равно сидеть на уроках я сейчас не смогу. За время лечения и вынужденного одиночества я порядком устала от неопределенности и теперь испытывала жгучее желание хоть что-то понять в поведении Виктора Михалыча. Я резко изменила маршрут и вместо того, чтоб войти в кабинет литературы, на всех парусах понеслась по направлению к спортзалу.
Судя по детским тонким голосам, доносившимся из раздевалок, Степнову предстояло сражаться с младшими представителями школьного общества. Я надеялась, что переодеваться они будут еще хотя бы десять минут, - этого должно хватить для разговора.
Когда я взъерошенная и слегка запыхавшаяся ворвалась в подсобку, то сразу наткнулась на крайне удивленный взгляд Виктора Михалыча.
- Доброе утро, Кулемина! – тем не менее, бодро поприветствовал он меня. – Как твоя нога?
- Лучше всех, - выпалила я и решила не тратить драгоценное время «самого востребованного тренера России». – Почему вы увольняетесь, Виктор Михалыч?
Степнов со вздохом отложил ручку, которой что-то малевал в журнале, и встал из-за стола.
- А я что, должен перед тобой отчитываться?
- Нет, но хотя бы объясните! Столько времени вы проработали с нами, и ни с того, ни с сего уходите!
На последних моих словах Степнов слегка улыбнулся:
- Ну, почему же ни с того, ни с сего? Я ждал эту работу достаточно времени. Мне было предложено место тренера в хорошей спортивной школе, и я не видел причин для отказа!
Все-таки я была зла. Мало того, что он уходит, так еще и «не видит причин для отказа», в то время как одна из этих причин как раз находится перед его носом!
- А может, вы уходите из-за меня? – выпалила я, прежде чем успела осознать, что собираюсь ляпнуть.
Степнов, казалось, впал в шоковое состояние и, к моему величайшему огорчению, удивление на его мужественном лице было искренним.
- Кулемина, - произнес, наконец, он, - что ты имеешь в виду?
Действительно, что я имею в виду? Все мое раздражение и злость очень быстро покинули меня, уступив место безграничному отчаянию. Что я могу ему сказать? Что потеряла голову от парочки его слов и тихого шепота?
- Вы обещали мне, - опустив глаза, еле слышно произнесла я охрипшим от волнения голосом. Это было глупо, но я поняла, что хочу удержать его всеми силами, всеми способами.
- Что обещал, Лена? – уже спокойно спросил Степнов.
- Вы обещали…вы говорили мне тогда, перед больницей, что всегда будете рядом… - запинаясь проговорила я и подняла глаза на Виктора Михалыча.
А он… Казалось, мышцы его лица расслабились и теперь он как-то уж очень беззаботно смотрел на меня. И я вдруг поняла, что ничего приятного он мне сейчас не скажет.
- Лена, - улыбнулся он, - ты же плакала, вспомни! Ну, должен же я был тебя как-то успокоить. А лучший способ успокоить женщину – это прошептать ей что-нибудь ласковое и приятное.
И тут я в полной мере прочувствовала то состояние, когда не хватает слов! Если у женщины заканчиваются слова для мужчины, она либо дает ему пощечину, либо целует его. Плохо понимая, что делаю, я выбрала второй вариант.
Стремительно подавшись вперед, я обвила руками его шею и, притянув его к себе, впилась в губы. Чтобы понять, что происходит, ему потребовалось всего пара секунд. Через пару секунд он мне ответил! Я из последних сил цеплялась за его шею и старалась не упасть, потому что едва я почувствовала мягкие и страстные прикосновения его губ и языка, ноги тут же отказались держать меня. Голова шла кругом, а я сходила с ума от одной только мысли: он целует меня!
Когда мой организм отказался больше работать без воздуха, и я оторвалась от желанных губ, я поняла, что что-то не так. Степнов, все еще обнимая меня за талию, не отводил своего взгляда. Все было бы красиво и романтично, если бы в этом взгляде не было какой-то спокойной и трезвой насмешки. Как будто он чего-то ждал. Я одновременно похолодела и смутилась. Выпуталась из его рук и тихо спросила:
- Что-то не так?
Все еще продолжая улыбаться, Степнов какое-то время молчал, а потом, нарочито медленно произнес:
- Если ты думала, что удержишь меня этим, то ты ошибалась. Мы с тобой можем еще тысячу раз поцеловаться, но я все равно уволюсь. И… тогда я тебя действительно успокаивал, ничего личного.
Все на что у меня хватило сил, - это как можно скорее покинуть спортзал.

 Отправлено: 26.11.09 21:51. Заголовок: Размышления и самоко..

Скрытый текст

Размышления и самокопания...

В тот день мне везло как никогда. Какими бы окольными путями я не передвигалась от кабинета к кабинету, каждый раз навстречу мне гордо выплывал наш почти бывший физрук. Он ухмылялся, а я отводила глаза и очень сильно хотела узнать, что находится под школьным полом – то есть провалиться под него! Единственным утешением был тот факт, что любоваться на сияющее самодовольством лицо Степнова мне оставалось всего пару часов. Да, в тот день я действительно думала, что это утешение.
От стыда я мучилась не долго. Хотя сначала было очень не по себе, как будто я была пятилетней несмышленой девочкой, которая в порыве нахлынувших, искренних в своей глупости эмоций, призналась в нежных чувствах старшекласснику. Но потом стыд и смущение были вытеснены более сильными эмоциями: во мне начала просыпаться обида. Обыкновенная обида отвергнутой женщины! Ведь я даже представить не могла, что мой первый поцелуй закончиться для меня таким фиаско! Но обиднее всего было осознавать, что мне понравилось… Мне понравилось то, как он целовал меня. В тот момент я так высоко парила где-то, что один его взгляд смог причинить мне дикую боль в тот момент, когда я упала на грешную землю.
На следующий день Степнов уволился и больше я его не видела. Физкультуры у нас тоже не было, Савченко так и не смог найти приличного преподавателя, а мне было все равно. Даже исходя из моей преданной любви к спорту, вряд ли бы я занималась у другого тренера как следует. Понемногу я начала приходить к выводу, что любила не столько спорт, сколько тренировки со Степновым. И от этой мысли мне становилось очень тоскливо и неприятно.
Я честно держалась два месяца. Все это время я искала, как заправский геолог, позитивные моменты, связанные с уходом Степнова. На первой же мысли я и застряла: я решила действовать согласно пословице «С глаз долой – из сердца вон» и неожиданно поняла, что забывать его не хочу. Не хочу и все тут! Все разумные доводы рассудка разбивались об стену моего упрямства и любовной лихорадки. Да, я отлично понимала, что Степнову я не нужна, что все его слова, прошепченные мне на ухо, были всего лишь успокоительным, что его поведение в подсобке не что иное, как насмешка над моей наивностью, - все это я знала. Но кроме этого я знала, что без встреч с ним я превращаюсь в зомби. Встаю утром на автомате, точно так же иду в школу, по тому же принципу отсиживаю уроки и возвращаюсь домой. Запираюсь в комнате и до одури слушаю громкую и тупую музыку, чтобы не думать. Не то, что о нем, чтобы вообще не думать! Потому что любая мысль, возникшая в голове, тут же оказывается связующим звеном между бытовыми размышлениями и воспоминаниями о Степнове. Короче, я не могла без него!
Мое растительно-овощное состояние первым, как ни странно, заметил Гуцул. Хотя вроде бы считается, что мужскому разуму не доступны такие тонкие материи… Как бы то ни было, Игорь начал предпринимать попытки растормошить меня, а потом, когда его затея провалилась и стало понятно, что причина моего мрачного настроения вовсе не критические дни, Гуцул устроил мне форменный допрос. Я недолго строила из себя партизана и уже через десять минут Игорь, нахмурившись, слушал мой рассказ… По мере того, как я подходила к кульминации своего повествования, выражение лица Гуцула менялось несколько раз: от хмурого до иронического, и наконец до крайне удивленного. Когда я, наконец, замолчала, он смог только выдохнуть:
- Ну ты даешь, Кулемина! Мы с тобой общаемся черт знает сколько времени, но такого я от тебя не ожидал!
- Честно говоря, я тоже, - мрачно призналась я.
- Ну, и что ты собираешься делать? – поинтересовался Игорь, пристально смотря на меня.
- Не знаю, - вздохнула я и посмотрела ему в глаза. – Совсем не знаю.
- Отвлечься пробовала? Не думать, забыть?
- Пробовала. Результат, я думаю, налицо, - усмехнулась я.
- Да уж! Покойники и то веселее будут! – честно признался Игорь. – Слушай, а ты встретиться с ним не хочешь? Поговорить, ну или еще что-нибудь…
- Гуцул, ты о чем? – уставилась я на него. – Что я ему скажу? К тому же, по-моему, он сам мне уже все сказал! Если только увидеть… Знаешь, Гуцул, я дико по нему соскучилась… Но я ведь даже не знаю, где он работает сейчас!
Говоря все это, я смотрела в сторону, а когда перевела глаза на Игоря, то с удивлением заметила хитрую улыбку на его лице.
- Что? – резко спросила я.
- Полинка моя ходит в спортивную школу. Она говорила, что твой Степнов как раз их и тренирует теперь.
Кровь стремительно прилила к моему лицу, щеки в момент заполыхали огнем. Не в силах справиться с эмоциями, я почти накричала на Игоря:
- Почему не сказал? Почему ты мне ничего не сказал?
Гуцул лишь улыбнулся и слегка приобнял меня за плечи:
- Я же не знал, что ты тут так с ума сходишь. Не волнуйся, Ленка, все как-нибудь наладится!

 Отправлено: 27.11.09 19:47. Заголовок: Мрачновато получилос..

Скрытый текст

Мрачновато получилось

Мы с Гуцулом шли по направлению к спортивной школе. Игорь изредка посматривал на меня и ухмылялся, я не обижалась на него, все-таки он впервые видел влюбленную Кулемину. Я хмурилась и нервничала всю дорогу. Уже перед входом в здание я остановилась и жалобно посмотрела на Гуцула.
- Что? – спросил он.
- Игорь, я не могу, - пролепетала я.
- Не говори глупостей! Я Полинке все объяснил, все будет как надо. Пошли, - потянул он меня к двери.
На негнущихся ногах я вошла за ним в вестибюль. Там нас ждала Полина, девушка Гуцула. Я была знакома с этой высокой стройной блондинкой, но тесно мы с ней не общались, хотя Игорь не раз предлагал сходить куда-нибудь всем вместе. Я не хотела быть третей лишней и поэтому отказывалась. Полина, увидев нас, подошла, поцеловала Гуцула и произнесла:
- Ребят, у нас как раз сейчас начнется тренировка, поэтому поговорить мы сможем только после ее окончания. Проходите в зал, я предупредила Степнова, что сегодня у меня будут болельщики, - улыбнулась она.
На меня опять напал ступор. Я не могла ни ответить на улыбку, ни что-либо сказать. Весть о том, что Степнов в курсе нашего прихода, и мысль о том, что всю тренировку я проведу с ним в одном помещении, заставила меня нервничать еще сильнее. И ноги опять не хотели меня слушаться.
- Лен, - со вздохом начал Игорь, заметив мое полуобморочное состояние, - мы что, зря пришли? Ты же сама хотела увидеть его! А теперь…
- Игорь, подожди, - вмешалась Полина. – Лен, если не хочешь сидеть в зале, то можешь просто постоять около двери, мы всегда ее оставляем открытой. А Степнов обычно увлечен тренировкой и не смотрит, кто где стоит, так что можешь не бояться, что попадешься ему на глаза.
Этот вариант мне понравился больше. Кивнув, я в сопровождении Полины и Игоря пошла по направлению к залу. По звукам я поняла, что тренировка уже началась. Полинка первая вошла в спортзал, а Гуцул притормозил и посмотрел на меня:
- Хочешь, я с тобой останусь? – предложил он, видя, что цвет моего лица все еще напоминает болото.
- Нет, Гуцул, - отказалась я. – Лучше я побуду одна.
Он пожал плечами и ушел, а я заняла удобную позицию возле двери и начала наблюдать.
Какой же он все-таки красивый – отметила я с досадой. Пока шла разминка, Степнов с улыбкой прохаживался по залу и как будто любовался на свою работу. Ему нравилось здесь, это было очевидно. Нас он никогда не тренировал с таким энтузиазмом. Мне казалось, что с каждым его движением, с каждым звуком его оживленного и слегка требовательного голоса, я снова и снова влюбляюсь в него. Полина оказалась права, на зрителей (а уж тем более на тех, кто прятался за дверью) он не обращал никакого внимания, а мне было немного обидно, хотя буквально недавно я согласна была получить еще сто травм ноги, чем показаться ему на глаза. Казалось, что во время тренировки весь остальной мир для него замирает, и остаются только зал, девушки-спортсменки и баскетбольный мяч. Я смотрела на него и грустно восхищалась его профессионализмом и полной отдачей себя работе.
Я ревниво наблюдала за тренирующимися девушками. Выискивала в каждом слове и движении Степнова хоть какой-то намек на особую симпатию к одной из них – к счастью ничего подобного не было. Он был строгий, темпераментный, в тоже время вежливый – и все это не выходило за общепринятые рамки. Ничего личного, как и со мной…
Тренировка закончилась, и Полина в обнимку с Гуцулом вышла из спортзала.
- Пойдем в раздевалку, - предложила она мне. – Там и поговорим спокойно.
Я согласилась и молча просидела на скамейке, пока остальные девушки не переоделись и не покинули помещение. В какой-то момент я услышала звон ключей и голоса девушек, которые прощались со Степновым. Видимо он закрывал спортзал и тоже собирался уходить – тем лучше, во всяком случае, есть уверенность, что я не столкнусь с ним нос к носу в вестибюле.
Полина натянула свитер и присела около меня.
- Гуцул мне рассказал все.
Я кивнула.
- Хотя, это было в двух словах. Не умеют мужчины принимать во внимание подробности, - улыбнулась она. – Ну как тебе тренировка?
- Классно, - призналась я и с грустью добавила. – У нас таких никогда не было. Может ему просто было не интересно с нами… А вы играете на порядок лучше нас!
- Может быть, - произнесла Полина. – Он хороший тренер, девчонкам нравится…
На последних словах я пристально уставилась на нее. В глазах Полины сначала отразилось непонимание, а потом она, поняв причину моей тревоги, вновь улыбнулась:
- Да нет, не в этом смысле. Он нравится как тренер! Хотя… - помолчала она немного, - и как мужчина он, конечно, тоже некоторых привлекает, вот только ему, похоже, все равно. Шашней он с ученицами не заводит, в отличие от остальных.
«Да», - подумала я, - «Он не заводит шашней с ученицами, а вот ученицы…».
Стоп.
- Что значит «в отличие от остальных»? – недоуменно спросила я Полину.
- А, - махнула она рукой. – Был у нас один такой тренер. Флиртовал со спортсменками напропалую, дополнительные индивидуальные тренировки устраивал. Ну и как-то раз случайно на такую тренировку зашел директор и увидел, как тот тренер с девушкой-баскетболисткой целуется.
- И что? – спросила я.
- А ничего. Уволили его и все, несмотря на то, что девушка эта уверяла, что у них любовь! Директор наш - мужик строгий.
Я слушала Полину, а в голове у меня крутились нехорошие мысли, и прогнать их никак не получалось.

 Отправлено: 04.01.10 14:44. Заголовок: Девушки, прошу проще..

Скрытый текст

Девушки, прошу прощения за ооочень долгое отсутствие! надеюсь, обо мне вы еще не забыли! Отдельное спасибо девочкам палинка))) и Morikvendi за волшебные пинки! И всех-всех-всех с Новым годом! Удачи, радости и благополучия!

С Полиной я снова встретилась примерно через две недели, когда пришла на ее тренировку. Хотя, откровенно говоря, главная моя цель была вовсе не в том, чтобы вновь увидеть Степнова. Мне необходимо было принять решение, над которым я размышляла сутки напролет. Выбор у меня был небогатый: сделаю, что задумала – будет легко и противно, не сделаю – будет как сейчас, то есть невыносимо.
Я снова пряталась за дверью спортзала и снова жадно впитывала каждое его движение. В который раз пленялась его силой и чувствовала тяжелый комок боли в районе солнечного сплетения. Ну почему, почему так все вышло? Если бы не моя травма, если бы не та злосчастная игра, если бы не его слова прошепченные мне на ухо, все было бы нормально. Ушел бы он из школы, да и черт с ним! Порасстривалась бы я какое-то время и благополучно забыла бы! Если бы не слова… До сих пор при воспоминании о них у меня мурашки бегут по шее, потому что даже моя кожа помнит его горячее дыхание.
Все, не могу больше! Пусть он смеется надо мной, пусть кричит, пусть, в конце концов, игнорирует, но пусть он будет рядом…
Как и ожидалось, Полина была далеко не в восторге от моей идеи. Но и я была готова убеждать, уговаривать, на коленях ползать…
- Лен, да ты понимаешь, что ты хочешь сделать? – нервно расхаживала Зеленова по раздевалке. – А понимаешь, на что ты меня подбиваешь? Это вообще-то называется клевета! Тебе знакомо это слово?!
- Да, да, Полина, да! Я все знаю, я все осознаю! Но что мне делать без него я не знаю…
- А ты уверена, что после всего этого он вернется в вашу школу?
- Нет, - обреченно покачала я головой.
- Отлично, - сарказм в голосе Полины зашкаливал, - то есть вполне может получиться и так, что ты не получишь своего Степнова, а мы лишимся нормального тренера?
- Да.
- Ох, - тяжело вздохнула Полина, опускаясь рядом со мной на скамейку, - Лен, ну подумай ты хорошо. Ну, вернется он к вам, ну будет вести свою физкультуру, но ты-то тут причем? Ты же, приходя сюда, боишься из-за двери выглянуть, с чего ты решила, что у себя в школе это будет легче? Да и на что ты надеешься? На то, что у вас завяжутся отношения?
Я слушала Полину и пыталась мысленно ответить на ее вопросы. По моим ответам можно было судить о том, что Зеленова права. Целиком и полностью. Не верила я в возможность наших отношений и не представляла даже как на глаза Степнову покажусь, но все же…
- Понимаешь, - медленно начала я, - без него я не живу. И это не просто красивые и пафосные слова, так оно и есть. Спроси у Гуцула, он меня хорошо знает и помнит, какая я была раньше и какой стала сейчас. Что-то между маньяком и наркоманом. Прихожу сюда и прячусь – это же абсурд, я это понимаю, но поделать ничего не могу. Я загибаюсь, когда в течение дня не вижу его… Насчет отношений, наверное, ты права, не будет у нас ничего. Да мне и не это нужно. Просто я хочу, чтобы он был рядом, чтобы я, пусть и мельком, но видела его в коридорах школы, чтобы слышала, как во время переклички он называет мою фамилию…
Я замолчала, пытаясь проглотить сухой комок, который возник в горле, как только я представила то, о чем рассказывала. Полина приобняла меня за плечи.
- Ладно, Лен. Я все сделаю. Хоть это, конечно, и глупость великая и подлость несусветная, но я вижу, что ты и вправду с ума сходишь без него.
- Спасибо, Полина, - прохрипела я, сдерживая накопившиеся в груди слезы.
- Пока еще не за что. Как только сделаю, сразу позвоню. И умоляю, - поспешно добавила она, - Гуцулу ни слова! Он же нас прибьет обеих!
- Это точно, - рассмеялась я.
-------------------------------------------------
Два дня я просидела, как на иголках, ожидая звонка Полины. Но телефон молчал, а я мысленно проклинала каждого позвонившего мне. Дед уехал в очередной санаторий, а я ходила из комнаты в комнату и не знала, куда спрятаться от опасения того, что ничего не получится, и от угрызений совести, если получится все. Короче, мне опять было плохо.
На третий день я встала и, умывшись, долго смотрела на себя в зеркало. Мое отражение красноречиво говорило мне о том, что еще одного такого дня я не выдержу! Лучше уж понять, что все провалилось, чем мучиться в неизвестности… Я твердо решила позвонить Полине во время большой перемены.
Едва я переступила порог родной школы, как на меня накинулся подозрительно радостный Гуцул. Соревнуясь по степени сияния с начищенным самоваром, он, широко улыбаясь, произнес:
- Ну, Ленка, пляши!
- Чего, - уставилась я на него в полном недоумении.
- Чего-чего, - передразнил меня Игорь, - Степнов твой вернулся! Сейчас будет измываться над нашими ослабленными авитаминозом телами…
Я смотрела на Гуцула во все глаза и никак не могла понять, о чем он говорит. Неужели получилось? Но почему так скоро? Или Игорь меня просто разыгрывает? А может он узнал про нашу с Полиной затею и решил сначала поиздеваться, а потом уже вправить мне мозги?
В этот момент зазвонил мой телефон. Все еще смотря на веселое лицо Гуцула, который был явно доволен эффектом, который произвела на меня его новость, я нажала кнопку «Ответить» и тут же услышала голос Полины.
- Лен, привет, это я!
- Привет, - ответила я, бочком отодвигаясь от Гуцула на безопасное расстояние. Услышит еще, не дай бог!
- Лен, я ничего не понимаю! Вчера я набралась смелости и пошла все-таки к нашему директору. Захожу в кабинет, начинаю говорить, и, знаешь, Лен, только я произнесла имя Степнова, как Андрей Сергеевич меня перебил и сказал, что вопрос решен и что мы можем не волноваться! Я так ничего и не поняла, а потом вспомнила, как в дверях столкнулась с девчонкой из другой команды, Иркой. Она вся заплаканная была… Может это она что-то про Степнова наговорила?
- Ой, Полина. Я сейчас ничего не соображаю! Гуцул меня уже обрадовал вестью о возвращении Степнова. У меня как раз сейчас с ним урок. Спасибо тебе большое, Полина! И давай потом поговорим, ладно?
- Степнов уже у вас? Ничего себе! – протянула удивленно Зеленова. – Ну, ладно… Тогда удачи!
Я спрятала телефон в карман и медленно направилась к спортзалу, с ужасом представляя, что меня там ждет. Как он будет себя вести? И почему он, все-таки, ушел из той школы? Неужели у него что-то было с той девушкой? Нет, не может быть… Ладно, сейчас не об этом думать надо, а о том, как бы продержаться сорок пять минут под прицелом его глаз. Черт возьми, страшно-то как…
Уже в дверях спортзала я наткнулась на Степнова. Он возвышался надо мной веселый, улыбающийся и до ужаса красивый!
- О, Кулемина! – воскликнул он, - Признавайся, скучала по урокам физкультуры?
Пока я пыталась найти свой голос для ответа, Виктор Михалыч слегка наклонился и тихим голосом продолжил:
- А по мне скучала?

 Отправлено: 05.01.10 14:10. Заголовок: Я замаливаю грехи ht..

Скрытый текст

Я замаливаю грехи

- А по мне скучала?
Услышав эти слова, я вздрогнула. К такой встрече я была точно не готова, поэтому стояла, как столб и даже не пыталась открыть рот, все равно язык мой отказывался шевелиться. А тем временем, видимо устав ждать окончания моего ступора, Степнов продолжил:
- А я по вас скучал. Так сильно, что даже решил вернуться в эту школу, а то что-то скучно было в той спортивной…
Распахнув глаза от изумления, я смотрела на него. Улыбающийся, сияющий синими глазами, мужественно красивый… Он врет. Я вдруг отчетливо поняла, что он все знает, ну может не все, но то, что я приложила руку к его увольнению – точно знает. Не могло ему быть скучно на той работе, я ведь видела его там! Такого энтузиазма, с каким он бегал по залу и что-то вдохновенно кричал, в нашей дорогой школе я никогда не видела! Это здесь ему скучно, и все, что он сейчас говорил – неправда. Значит, он все знает про меня, он просто издевается.
У меня пересохло в горле, и я произнесла своим и без того хриплым голосом:
- Извините, Виктор Михалыч, мне в раздевалку надо.
Не сводя с меня насмешливого взгляда, Степнов посторонился, пропуская меня. И когда я шла на негнущихся ногах, прокричал мне вслед:
- Не опаздывай!
Да уж… Посмела бы я после всего того, что было опоздать! Хотя, признаться, были у меня мысли покинуть раздевалку, а заодно и школу и больше никогда туда не возвращаться, но я вовремя опомнилась. Уйду – будет только хуже! Переодевалась, а руки меня не слушались, лицо горело и даже холодная вода, которой я умылась, не дала должного эффекта. В спортзал я вползла самая последняя.
Пожалуй, этот урок я запомню на всю жизнь! Да и весь остальной класс тоже. Степнов гонял нас нещадно. На протяжении сорока минут мы не стояли на одном месте дольше трех секунд. Бег, разминка, потягивания, упражнения на пресс – все в итоге слилось в разноцветную карусель, которая плыла перед глазами вместе с остальным окружающим миром. Мне было тяжелее всех. В отличие от меня, мои одноклассники не знали истинную причину такого поведения Степнова и могли тихонечко материть его весь урок. Я же твердо осознавала, что, пожалуй, такие спортивные зверства – не что иное, как месть. Мне. И, несмотря на то, что Степнов на весь урок забыл о моем существовании, я чувствовала, что все мое тело он уже прожег своими взглядами.
Когда я услышала сладостный звук звонка с урока и поплелась вместе с остальными несчастными к выходу из спортзала, Степнов вдруг вспомнил про меня.
- Кулемина, - я замерла и не в силах даже повернуться, ждала своей участи. – Завтра тренировка, не забудь.
Я кивнула и вышла из зала. Как говориться, лучше бы я умерла вчера. С завтрашней тренировки живой я точно не выйду. А чего ты собственно хотела, Кулемина? Степнов вернулся – получите-распишитесь!
-----------------------------------------------
Тем же вечером я решила позвонить Полине и поделиться своими соображениями насчет нашего то ли удавшегося, то ли неудавшегося плана.
- Привет, Полина! – начала я, услышав в трубке ее звонкий голос.
- Привет! Ну, Ленка, если ты мне сейчас не скажешь, что у тебя полная гармония на личном фронте, я тебя убью! – грозно пообещала она мне. – Ты даже не представляешь, какого урода нам вместо Степнова поставили!
- Извини, Полина, - вздохнула я. – Обрадовать тебя пока нечем. Зато могу огорчить. Кажется, Степнов все знает…
- Как? - выдохнула Зеленова.
Я кратенько описала ей сегодняшние события.
- Да не может быть! – недоверчиво протянула Зеленова. – Откуда он мог узнать?
- Может Гуцул нас заложил? – предположила я. – Ради спасения наших душ?
- Ты ему все рассказала? – ужаснулась Полина.
- Я – нет!
- И я - нет! В таком случае, узнать ему тоже не от кого! – резюмировала Полина.
- Тогда я ничего не понимаю, - вздохнула я. – Но то, что он что-то чувствует – это без сомнений. Не просто так он все это говорил, явно в чем-то меня подозревает.
- Да уж, атмосфера накаляется. Что делать-то будешь? – поинтересовалась Зеленова.
- Наслаждаться жизнью, - усмехнулась я. – Что мне еще остается? Сама все это затеяла, буду расхлебывать! Хотя, честно говоря, от одной только мысли о завтрашней тренировке у меня холодеют все части тела.
- Держись, Ленка! – бодро пожелала Полина. – Если тебя это утешит, нам сейчас тоже не сахар!
Я долго не могла заснуть. Почему-то мой замысел начал раскрываться в полной мере только сейчас. Хотя до сих пор не было понятно, из-за меня ли уволили Степнова, все равно я чувствовала свою вину. Лишила мужика любимой работы и хотела, чтобы он после этого меня на руках носил? Бред. И на глаза ему стыдно показываться, и бегать от него невыносимо.
Эти мысли я перемалывала почти до рассвета, а утром не смогла оторвать голову от подушки. Все тело ломило и горело, а горло сковала дикая сухая боль. Черт возьми, кажется, ангина!
Не в силах произнести ни слова, я написала смску Гуцулу, информировав его о моем отсутствии, и провалилась в горячую бездну температурного сна.

 Отправлено: 06.01.10 14:23. Заголовок: http://jpe.ru/1/max..

Скрытый текст


За весь день я вставала всего пару раз для того, чтобы найти аспирин и убедиться, что кроме как им, лечиться мне больше нечем. Захватив с собой большую кружку воды, я вернулась в кровать и снова впала в забытье. Из-за температуры сон мой был неглубок, и меня мучили неясные сны, которые перемешивались с реальностью. К счастью, Гуцул истолковал мое сообщение верно, и телефон мой молчал. Все равно говорить я не могла, потому что каждое слово вызывало дикую боль в горле.
Я проснулась от настойчивого звона в ушах. Наверное, был уже вечер, во всяком случае, за окном было довольно темно. Звон не прекращался, а мне понадобилось добрых пару минут, чтобы понять, что звонят в дверь. Кое-как собрав себя в кучу, я сползла с кровати и, держась за стенки, начала свой медленный путь в коридор. Перед глазами все плыло, а жар, кажется, усилился. Настойчивый посетитель не оставлял попыток дозвониться до меня, а я злилась. Ну, кому я могла понадобиться именно сегодня? Если это Гуцул пришел проведать больную, то я его просто убью. Не знаю как, но найду силы и убью!
Не глядя в глазок, я распахнула дверь. И тут же на меня обрушилась лавина чьего-то рассерженного голоса:
- Кулемина! Ты почему на тренировку не явилась? Что ты себе позво…
Я сфокусировала взгляд и поняла, что вижу перед собой Степнова. А, ну да, я же тренировку пропустила! Тем временем Виктор Михалыч резко перестал кричать, а в его голосе я отчетливо услышала тревожные нотки.
- Эй, Лен, что с тобой случилось? Тебе плохо? Что, скажи что?
- Не, Виктор Михалыч, мне хорошо, - прохрипела я и не в силах больше держаться на ногах, начала медленно сползать по стене.
- Ленка, черт возьми, - подхватил он меня на руки.
Я снова оказалась в кровати и сквозь темные круги могла наблюдать, как Степнов, бормоча какие-то ругательства, мечется по квартире, роется в аптечке и куда-то звонит. Наконец, он перестал мельтешить и уселся рядом со мной.
- Потерпи, Лен, сейчас врач приедет. Где твой дед?
Я повернула голову и тут же пожалела об этом, боль разорвалась на мелкие осколки, как бомба.
- Он в санатории сейчас,- все же ответила я, морщась.
- Я оставлю тебе телефон. Если что-то будет надо, обязательно мне звони, поняла?
Я хочу ответить, но меня прерывает звонок в дверь. Наверное, врач приехал.
Степнов пошел открывать, а через секунду я услышала голоса в прихожей. Судя по разговору, этот врач был знаком со Степновым. Во всяком случае, логично. Вечером может приехать только скорая помощь, в полном составе.
- Ну, кто тут у нас больная? – слышу я веселый голос, а повернув голову, вижу перед собой мужчину средних лет.
Я хриплю слабое приветствие, а он сразу лезет в сумку за фонендоскопом. Я, забыв про головную боль, резко оглядываюсь. Степнов все еще в комнате! Пару секунд моего выразительного взгляда хватило для того, чтобы Виктор Михалыч усмехнулся и покинул помещение. Слава богу! Если перед врачом я еще в состоянии раздеться, то для Степнова я стриптиз устраивать не буду!
Осмотр врача прошел быстро. Выслушав мой рассказ о начале болезни, мужчина подтвердил мой же диагноз. Ангина. Выписал кучу лекарств, а на прощание поставил какой-то жаропонижающий укол. Хороший дядька, позитивный.
Практически сразу после укола я начала отрубаться, но разговор двух мужчин в коридоре все же успела услышать.
- Что это за куколка, а, Степнов? Молоденькая уж слишком…
- Андрюха, не мели чушь! Ученица это моя, ясно?
- Куда уж яснее… И чему ты только ее учишь!
- Не твое дело! Долго она будет выздоравливать?
- Неделю, может две… Если приставать не будешь и дашь ей спокойно поболеть.
- Пошляк! Все, спасибо и проваливай!
Пребывая где-то на грани сна, я все же успеваю горько усмехнуться. Он прав. «Ученица».
------------------------------------------------
Я проснулась среди ночи и поняла, что температура снова подскочила. Я не успела ничего сказать, как почувствовала прохладную руку у себя на лбу и услышала тихий голос Степнова:
- Опять плохо, Лен?
Я промычала что-то утвердительное, а Виктор Михалыч исчез из моего поля зрения. Вернулся практически сразу же и протянул мне на ладони какую-то таблетку.
- На, выпей. Должно полегчать.
Я сделала то, что мне было сказано, и снова обессилено откинулась на подушку.
Несколько минут мы молчали, а потом я, превозмогая боль в горле, медленно произнесла:
- Я разбудила вас? Я не думала, что вы останетесь здесь…
- Нет, Лен, я не спал. Андрей, ну врач, он предупредил меня о том, что ночью может стать хуже.
- Извините, - прошептала я.
- За что?
- За тренировку…
- Не говори глупостей, Лена. Какая тренировка? Ты тоже прости меня, накинулся с порога…
- Откуда вы узнали мой адрес?
- Гуцул поделился, - по его голосу, я слышала, что Степнов улыбается.
- А я ему смску утром отправила. Сказала, что заболела. Он ничего не передал вам?
- А я и не слушал! Взял адрес и к тебе побежал!
Я ничего не ответила, и снова воцарилось молчание. Степнов сидел в кресле, я почти не видела его. Постепенно глаза мои стали закрываться, а головная боль отступать. Находясь в какой-то полуреальности и не соображая, что делаю, я сказала:
- Виктор Михалыч, посидите со мной…
Несколько секунд Степнов медлил, а потом я почувствовала, как он садится рядом со мной на кровать и берет меня за руку.
Мне стало очень легко. Темнота спасала меня, а состояние температурного дурмана давало свободу действий. Я приподнялась и обняла сидящего рядом мужчину, уткнувшись носом в его шею. Почувствовала, как Степнов вздрогнул и попытался мягко отстранить меня…
- Лен… Ты что, Лен? – услышала я его шепот.
- Тихо… Не сейчас, пожалуйста! – прошептала я в ответ, а руками пробралась под его свитер. Мои руки были слишком горячими из-за температуры, поэтому его кожа казалась мне приятно прохладной. Я гладила его спину и чувствовала его большие руки, застывшие на моих плечах. Это успокаивало. Через пару минут я провалилась в сон.

 Отправлено: 07.01.10 13:45. Заголовок: Девушки, кажется, ме..

Скрытый текст

Девушки, кажется, меня заносит

Проснулась я уже днем. Все еще плохо соображая, я все же помнила все события предыдущего вечера, а точнее ночи. Что же я делаю? Что же я, черт возьми, делаю? Мое вчерашнее поведение можно конечно списать на болезненный бред, вот только это все равно будет неправда! Я прекрасно осознавала, что делаю, я сама хотела этого. Гладкость и прохлада его кожи дарили мне ощущение спокойствия и защищенности. А еще было ощущение интимности. Как будто в тот момент ничего больше не существовало: ничего, кроме его сильного тела для меня и ничего, кроме моих тонких плеч для него! Вот только вчера была ночь, и темнота скрывала всю неуверенность и сглаживала все барьеры. Теперь же при свете дня я просто не знала, как смотреть ему в глаза, теперь, когда робкое весеннее солнце освещало мое лицо, я снова стала той, кто я есть. Ученица. Та, с которой он не заводит отношений.
Я опять почувствовала угрызения совести. То, ради чего я лишила его любимой работы, не доставляло мне никакой радости. Наоборот, все стало еще сложнее, чем было. Почему я об этом не подумала? Почему я решила, что, когда он будет рядом, мои терзания пройдут? Вот теперь он рядом, а я просто не знаю, что с этим всем делать. Тяжело наблюдать за любимым человеком со стороны, тяжело страдать от разлуки, но еще тяжелее каждый раз смотреть ему в глаза и понимать, что кроме этих ничего не значащих взглядов у тебя ничего нет. И не будет!
Не хочу. Не хочу так!
Я сползла с кровати и пошатываясь прошла на кухню. За обеденным столом сидел Степнов и пил чай из большой красной кружки, кстати, это была моя любимая кружка. Я опустилась на стул напротив и молча смотрела на него. Лицо Степнова, казалось, ничего не выражало, и как раз это было нехорошим признаком. Он тоже все помнил и явно не собирался списывать это на ночной бред, но я была уверена, что обсуждать прошедшее он также не намерен. Замкнутый круг, разорвать его нельзя, но можно просто ликвидировать эту ситуацию.
- Зачем ты встала, Лен? Позвала бы меня, - произнес Степнов и налил мне чаю.
- Я не знала, что вы все еще здесь, - ответила я тихо. – Виктор Михалыч, а как же школа?
- А что школа? Пару дней она как-нибудь без меня проживет, - усмехнулся мужчина.
Я промолчала и сделала глоток горячего чая. Виктор Михалыч протянул мне очередную дозу лекарств.
- Как ты себя чувствуешь, Лен? – спросил он.
- Гораздо лучше, - я глубоко вздохнула и продолжила, – Я думаю, что больше нет нужды вам оставаться здесь.
Я сидела, опустив голову, и ждала реакции Степнова. Просто так он не уйдет, я это знала, но и оставаться с ним запертой в одной квартире я тоже не могла. После того, то было вчера, не могла.
- Думать здесь буду я, - твердо произнес Степнов. – Твоя задача выздоравливать и не мешать мне тебя лечить. Поняла?
Я посмотрела на него. Всего несколько секунд и мои глаза вновь рассматривают гладкую поверхность стола. Не могу я выдержать его взгляд… Пока.
- Послушайте меня, Виктор Михалыч, - начала я, - я благодарна вам за поддержку, но то, что вы находитесь здесь – это неправильно. Я не хочу так. После того… в общем после всех тех ситуаций, мне тяжело, когда вы рядом. Не волнуйтесь за меня, я позвоню Гуцулу, ну или еще кому-нибудь… Мне помогут…
- Лен, ты понимаешь, что ты больна? – голос Степнова пополз вверх. – Это, во-первых, а во-вторых, несмотря на все, как ты выразилась, «те ситуации» ничего в наших отношениях не изменилось, так что можешь не переживать…
- Виктор Михалыч, - перебила я его, - пожалуйста, уходите!
- Лен…
- Пожалуйста! Я прошу вас!
Вот теперь я собрала все свои силы и выдержала его взгляд. Степнов молча поднялся из-за стола.
- Как хочешь. Все лекарства на тумбочке, рецепты там же. И не будь дурой, позвони кому-нибудь, тебе нельзя оставаться одной.
Я кивнула и через пару минут услышала хлопок входной двери. Все, вот теперь все. И нужно было сделать это с самого начала. Не видеть и забыть.

Весь остаток дня я провалялась в кровати. Честно принимала все лекарства, оставленные мне Степновым, только вот Гуцулу я так и не позвонила. Не хочу никого видеть, не собираюсь ни с кем разговаривать.
А вечером температура поднялась снова. Голова раскалывалась, и ломило все тело. В какой-то момент я испугалась. А вдруг… И никого рядом нет. Слабость была такая, что я не могла даже заставить себя пойти выпить очередную таблетку. Наконец, я не выдержала и набрала Гуцула. Один гудок, второй, третий… Я сбросила вызов, не отвечает. Тоненький внутренний голосок нашептывал мне, что стоило все же подождать хотя бы до семи гудков, а я прогоняла его и убеждала себя в том, что Гуцул просто занят! Что ж, теперь выбора у меня нет. Я набрала Степнова.
- Але, - услышала я его голос почти сразу.
- Виктор Михалыч, - почти прошептала я. Боль в горле сковывала все звуки.
- Але, кто это? – продолжал вопрошать мужчина.
- Виктор Михалыч, - сказала я уже громче, - это я, Лена. Виктор Михалыч…
- Что Лена, что? Не молчи, - требовательно проговорил он.
- Виктор Михалыч, придите, пожалуйста…
- Скоро буду.
Я бросила телефон на стол и поплелась в коридор. Открыла замок и села около вешалки, прямо на пол. Сил двигаться у меня опять не было. Я не знаю, сколько прошло времени на самом деле, мне же казалось, что минуты тянулись бесконечно. Я ругала себя за гордость и за чрезмерную самостоятельность, ругала за грубость… Кому я что хотела доказать? Себе? Ему? И что? Что на самом деле не могу без него?
Звонок прорезал тишину, и почти сразу же дверь распахнулась. Я подняла глаза и увидела Степнова.
- Лен, ну что ты творишь? Зачем, скажи мне, зачем? И почему ты одна? Звонила кому-нибудь? Отвечай, - он почти кричал.
Я кое-как приняла вертикальное положение, но удержать его у меня получалось плохо. Степнов недолго наблюдал за моими попытками устоять на ногах и, как и вчера, подхватил меня на руки.
- Я звонила, - пробормотала я жалобно.
- Кому ты звонила? Деду Морозу? – кажется, мой тон разозлил его еще сильнее. – Лен, я же объяснял утром. Почему ты не слушаешь меня? Я же сказал, что тебе нельзя одной оставаться!
- Виктор Михалыч…
- Что Виктор Михалыч? Ну что? – гневно вопрошал Степнов, пока укладывал меня на кровать, - Лена, я не мальчик, чтобы играть в такие игры! Приходи-уходи! Или я нахожусь здесь столько, сколько посчитаю нужным, или звони при мне Гуцулу или кому хочешь, проси придти, а я ухожу! Поняла?
- Не надо, - на глаза набежали слезы, а я вцепилась в его руку. Кажется, я становлюсь истеричкой. – Не уходи. Я все поняла! Только не уходи!
Несколько минут Степнов удивленно смотрел на мои всхлипывания, а потом начал вытирать мне слезы, гладя одной рукой меня по спине.
- Все-все! Я не уйду! Посиди здесь, я тебе чаю сделаю. Посидишь?
Я кивнула.

 Отправлено: 12.01.10 13:21. Заголовок: Извините, девочки, м..

Скрытый текст

Извините, девочки, мало. но так получилось

Я честно проболела всю неделю, и все это время Виктор Михалыч не покидал меня. Больше острых моментов в наших отношениях не было, но были другие моменты. Мы не обращали на них внимания, а может просто не говорили об этом. Пару раз я, сидя на диване и смотря какой-то очередной баскетбол, засыпала на его плече. А он, видимо, относил меня в кровать, потому что просыпалась я уже на своем законном месте. Мне нравилось сидеть на кухне и смотреть, как он готовит. Просто молчать и улыбаться своим мыслям, и благодарить неизвестно кого, за свою болезнь и за то, что он рядом.
Каждый день мы разговаривали до позднего вечера, а я мысленно умоляла время чуть-чуть замедлиться, потому что знала, что скоро все закончиться. Мне было ужасно интересно с ним разговаривать, и я боялась, что после моего выздоровления просто не будет возможности вот так сесть с ним рядом и проговорить несколько часов. Я боялась.
Иногда температура снова возвращалась ко мне, и тогда он сидел рядом с моей кроватью, а я искала его руки. Он уже не вздрагивал от моих прикосновений и большим пальцем выводил успокаивающие узоры на моей ладони. А я была почти счастлива.
Днем он был в школе, а я маялась от безделья. Именно в такие моменты меня снова начинала мучить совесть. Несмотря на то, что Степнов за все время моей болезни ни словом не обмолвился о своей уходе из той школы, мысли о том, что я натворила, не покидали меня. С другой стороны, как бы мне стыдно ни было, я отлично понимала, что верни все назад, я бы поступила точно также, лишь бы по вечерам слышать его голос в прихожей и выходить из комнаты ему навстречу. Я пыталась прогнать эти мысли, но не могла. Наверное, я все же не заслуживаю того счастья, которое было сейчас у меня.
------------------------------------------------
Я проснулась, когда за окном только-только начало рассветать, бросила взгляда на часы. Семь утра. Степнов, наверное, еще спал, так как на кухне я никого не обнаружила. Почему-то я чувствовала необыкновенную бодрость во всем теле, все-таки болезнь уже отступала. Не торопясь и с удовольствием я приняла душ, чувствуя, как с каждой упругой каплей воды поднимается мое настроение. Завернулась в полотенце и чистила зубы, смотря на свое отражение в зеркале и мыча что-то веселое под нос.
Неожиданно дверь ванной распахнулась…
Я вздрогнула и обернулась. На пороге стоял Степнов и пораженно смотрел на меня. Рука, придерживающая полотенце, разжалась, и влажная ткань устремилась к моим ногам. Я застыла, забыв о том, что надо бы прикрыться, и в ужасе смотрела на Степнова. Он тоже, замерев, не сводил взгляд с моего обнаженного тела. Наконец, медленно, очень медленно он наклонился и, подняв полотенце, протянул его мне. Я вышла из оцепенения, схватила махровую ткань и как-то жалобно и тихо промямлила:
- Виктор Михалыч…
Степнов в спешном темпе, не глядя на меня, покинул ванную, а через пару минут я услышала звук захлопывающейся входной двери.
В полном шоке, все еще прижимая полотенце к груди, я села на бортик ванны. Вот теперь я точно знала, то дальше так продолжаться не может. Мы обманывали самих себя, пытались не обращать внимания на прикосновения, старались не замечать блеска в глазах… Теперь все. Один его взгляд, скользящий по моему влажному телу, перечеркнул все его слова о наших «не изменившихся» отношениях. Вот только, что со всем этим делать я не знала.

 Отправлено: 25.01.10 20:54. Заголовок: http://www.kolobok...

Скрытый текст

готова огрести по полной за отсутсвие

А потом все было. Тем же вечером.
Уже почти рассвело, я сижу на кухне и пью мелкими глотками остывший кофе. Первый раз в жизни курю, стянув сигарету из пачки Степнова, мужчины с которым я в первый раз в жизни провела ночь. И которого, наверное, больше никогда не увижу. Наверное – потому что я никогда не знаю точно, вернется ли он, каждый раз, когда я теряю надежду, он появляется. Хотя после того, что я расскажу ему, мне выпадет шанс полюбоваться на его широкую мужественную спину и послушать его уходящие шаги… Если бы не горечь едкого дыма, я была бы уверена, что до сих пор сплю – настолько все вчерашние события кажутся нереальными…
Вместо того, чтобы открыть дверь ключом, Степнов позвонил. Не знаю, что это было – желание сделать сюрприз или просто желание предоставить мне выбор: открыть или нет. Я открыла. Пару секунд он просто мялся на пороге, пока я не отступила вглубь коридора, давая ему возможность войти. Почему-то мне было очень холодно, я стояла, закрывшись руками и посылая к чертям всю науку о дружественных жестах. А молчание затягивало, я посчитала, что глупо здороваться после несколькоминутной гробовой тишины. Взгляд Степнова скользил по всему коридору и снова и снова возвращался ко мне, а я отводила глаза, набирала в легкие воздух, как будто собираясь что-то сказать, и молчала. Какого черта, в конце концов? Он пришел, пусть и говорит, и желательно быстрее… Но вместо слов Степнов видимо решил перейти сразу к действиям. Он медленно подходил ко мне, а я потеряла остаток разума и с каждым его шагом вперед делала шаг назад, пока не коснулась спиной холодной стены коридора.
- Ленка… - вздохнул Степнов и, практически закрыв меня своим телом, прижался лбом к стене.
Осторожно, все еще боясь непонятно чего, я обняла его и почувствовала, как он вздрогнул всем телом. Слегка повернув голову, я поймала его взгляд. Нежный, внимательный, недоверчивый.
- Я… я думала, ты не придешь… - прошептала я, тщетно пытаясь выровнять то и дело сбивающееся дыхание.
- Я тоже так думал… Мне уйти?
Я резко подняла на него глаза:
- Нет.
- Тогда я останусь? – я почувствовала, как его большие руки скользят и обивают мою талию, совершенно отрезая мне путь к отступлению. Ненужному, да и невозможному отступлению
- Не знаю, - ответила я, скользя пересохшими губами по его губам.
- Тогда знаю я, - все крепче прижимая меня к стене, прошептал Степнов.
- Что? – спросила я, глотая воздух в перерывах между поцелуями. – Что ты знаешь?
- Что хочу тебя, что мечтаю… что не уйду…
- И не надо…
Наверное, в сотый раз за неделю Степнов поднял меня на руки и знакомой дорогой понес в комнату. Кромешная тьма меня успокаивала и заставляла играть в слепую игру и вздрагивать от каждого его прикосновения. Он ласкал и гладил меня, сквозь одежду и без одежды. Как-то успевал раздеваться сам и постоянно что-то шептал мне. А я почти не слышала его, потому что его голос заглушало мое тяжелое дыхание и стоны. Мысли в голове кружились хороводом, постоянно возвращая меня к тому, что никто никогда так не касался меня, не целовал так горячо и влажно, не дышал так прерывисто, не двигался так плавно и быстро… И никто не засыпал рядом, положив руку мне на бедро, как будто клеймя меня: «Моя».
Вот теперь я добилась того, чего хотела, о чем мечтала. И сама же не выдержала. Ну не могу я просто окунаться в его поцелуи и не вспоминать о том, что сделала, или хотела сделать. Да и какая разница! Надо, надо рассказать. Я устала от своих мыслей и от осознания себя какой-то двуличной сволочью!
- Не кури, - за спиной послышался голос Степнова.
- А если хочется? – не оборачиваясь, ответила я, все еще думая о своем.
- Если очень хочется – все же подумай!
- Уже поздно…

 Отправлено: 12.02.10 16:21. Заголовок: Morikvendi Маша, ты ..

Скрытый текст

Morikvendi Маша, ты замечательно пинаешь! Вот только прочитала твое сообщение, так сразу возникло желание начать писать! Спасибо тебе, дорогая

Он подошел ко мне и обнял, потерся слегка небритой щекой о мою щеку. Я повела плечами и освободилась из его рук.
- Вить, - медленно проговорила я, пробуя на вкус его имя, - сядь, я хочу поговорить.
Он удивленно посмотрел на меня и сел. Я глубоко дышала, пытаясь собраться с мыслями, и все равно не знала с чего начать. После минутного молчания я судорожно потянулась за новой сигаретой, нервно защелкала зажигалкой. Степнов молча и уверенно забрал у меня эту никотиновую палочку, а пачку отодвинул подальше. Я пожала плечами. Ладно.
- Вить, - я снова глубоко вздохнула,- Я должна тебе все рассказать. Я…в общем, наверное, тебя уволили из-за меня…
- С чего… - начал было Степнов, но я его перебила.
- Подожди, Вить, прошу тебя. Дай мне закончить, а то я уже никогда не смогу решиться на это. Наверное, стоит рассказывать с самого начала. Помнишь ту игру, ну, когда я травму получила?
Степнов кивнул, а я спрятала свои глаза за челкой.
- Так вот… тогда ты нес меня на руках и успокаивал. Помнишь? Я не знаю, что со мной тогда случилось, но у меня крыша поехала точно. Может от того, что никто никогда не говорил мне таких слов, а может я уже тогда чувствовала и понимала, что хочу слышать эти слова только от тебя. Всегда.
Я подняла на него глаза. Степнов внимательно смотрел на меня. В который раз не выдержав его взгляда, я откинулась на спинку стула и снова глубоко вздохнула.
- А потом я ждала, что ты придешь ко мне в больницу, потом домой. Глупо, наверное, но я ждала, - я виновато улыбнулась. – А придя в школу, узнала, что ты увольняешься. Ты даже не представляешь, каким шоком это было для меня. Провалявшись столько времени дома наедине со своими мыслями, больше всего я хотела придти в школу и посмотреть на твою реакцию. Посмотрела.
Я усмехнулась и вдруг поняла, что говорить стало легче. Первые предложения приходилось выжимать из себя, зато теперь я чувствовала неимоверное облегчение от того, что освобождаюсь от своей тяжелой тайны.
- И я пришла к тебе с разборками. И полезла целоваться, - я снова улыбнулась и посмотрела на Степнова. Он также внимательно слушал мою исповедь, а его лицо не выражало ничего. Не страшно, обратной дороги нет, я все равно расскажу ему все.
- Не спрашивай почему. Я сама не знаю, что на меня тогда нашло. Просто я вдруг поняла, что сделаю все, что угодно, лишь бы ты остался. Я дико испугалась, что потеряю тебя, даже не успев толком найти. Знаешь, в какой-то момент я чуть не потеряла сознание, так сильно меня впечатлил твой поцелуй. Потом он мне даже снился пару раз, а я просыпалась среди ночи, как от кошмара, - теперь улыбнулись мы вдвоем, но Степнов все также молчал.
- Ну, то, что ты сказал мне потом, ты помнишь, - я посерьезнела. – А после твоего увольнения я перестала жить в полном смысле этого слова. Едва я переступала порог любимой школы, как мне сразу же хотелось, или завыть, или на стенку лезть. Безумно хотелось тебя увидеть, какое-то наваждение… Из этого летаргического сна меня вывел Гуцул. Я рассказала ему все.
Степнов изогнул бровь в удивлении.
- Да, рассказала, - подтвердила я. – Просто не видела другого выхода. Либо хоть кому-то выплеснуть свои тяжелые эмоции, либо собирать чемодан в психушку. Гуцул, конечно, был, мягко говоря, в шоке. Зато именно он поведал мне о том, что ты теперь преподаешь в спортивной школе. А он это узнал от Полины Зеленовой, они встречаются, ну ты знаешь, наверное…
Несколько раз я ходила к тебе на тренировку. За дверью пряталась, как шпион наблюдала, как наркоман наслаждалась очередной дозой. Знаешь, ты казался мне таким сильным, таким красивым… А потом я придумала все это. Я хотела видеть тебя каждый день и не за дверью, а открыто. Я хотела вернуть то время, когда ты просто тренировал меня и находился рядом. И я… я подговорила Полину пойти к ее директору и сказать, что ты к ней пристаешь. Чтобы он тебя уволил, и ты вернулся ко мне… к нам в школу. Так все и получилось. Это…все мерзко, я знаю. Но я не могла без тебя, понимаешь? Я сама измучилась, я сделала так, что тебя уволили, и сама не знала, как с этим жить. И до сих пор не знаю. Но я не хочу так больше. Несмотря на все то, что было между нами, я не могу больше так мерзко тебя привязывать к себе. Я очень тебя люблю, но… В общем, ты волен сам решать: захочешь уйти – я не стану препятствовать, захочешь уволиться – я слова не скажу. И…
Я задохнулась и почувствовала, как по моим щекам текут крупные горячие слезы. Степнов медленно встал со своего места и подошел ко мне. Я закрыла лицо руками и почувствовала, как он приподнимает меня и сажает к себе на колени. От его тепла и нежности мои всхлипы тут же переросли в рыдания. Прошло несколько минут, прежде чем он сказал:
- Я рад, что ты мне все это рассказала. Только, Лен, тебе не в чем себя винить.
От неожиданности я даже плакать перестала. Оторвав голову от его плеча, я изумленно на него посмотрела:
- То есть как?
- Вот так, - улыбнулся Степнов. – Я сам уволился.
- Как сам? – я не верила своим ушам, - Зачем? Тебе же нравилась та работа!
- Я…
- Нет, подожди! – перебила я его. – А та девушка, с которой Полинка столкнулась у директора? То есть… ты тут не при чем? Но ведь и Полинка ходила просить тебя уволить…
- Лен, дай сказать! Я тебя не перебивал! Я пришел к директору и сказал, что влюбился в свою ученицу и не могу больше работать.
- В какую ученицу? – мой голос тут же приобрел возмущенные нотки.
А Степнов улыбался.
- Я не стал уточнять в какую. Просто написал заявление. Лен, стенка между тренерской и женской раздевалкой очень тонкая. Я слышал ваш разговор с Зеленовой.
- Слышал? – эхом повторила я.
- Слышал. Поэтому и уволился. Знаешь, после того первого поцелуя я часто думал о тебе. Не буду врать, с ума я не сходил, но в мыслях ты присутствовала очень часто. А потом, когда услышал, как ты рассказываешь Полине о своей любви и на что ты готова ради нее, понял, что твои действия – не подростковая прихоть и не капризы. И твои чувства действительно очень сильны.
- Как небо, - прошептала я.
- Что?
- Продолжай.
- И уволился. А потом увидел твое смущение при первой нашей встрече. Потом ты заболела. Сначала помогал, потому что больше некому было, а затем понял, что уже не могу уйти. Что думаю о тебе круглые сутки, что слушаю подколы своего друга-врача и понимаю, что он прав, что больше всего боюсь, что ты позвонишь Гуцулу, и я перестану быть тебе нужным. Даже твое скорое выздоровление меня не радует, - на последних словах Степнов улыбнулся.
- Значит, ты меня тоже… - посмотрела я ему в глаза.
- Люблю, - подтвердил Степнов и еще крепче обнял меня.
Мы долго просидели на кухне. Все же исповедь сильно вымотала меня и временами я дремала, греясь в сильных Витиных руках. Такого сильного облегчения и безграничного счастья я не испытывала никогда. Я хотела сидеть у него на коленях вечность и молчать, просто думать о том, что все, что я делала, было не зря. И благодарить небо за то, что все сложилось именно так и никак иначе.
- Ты останешься сегодня? – все еще не до конца веря в реальность происходящего, тихо спросила я.
- Останусь, - улыбнулся Степнов, целуя меня в лоб. – А почему только сегодня?
- Завтра дед приезжает, - тяжело вздохнула я и рассмеялась.
- В таком случае послезавтра я надеюсь получить приглашение на обед. Или на ужин.
- Не терпится побывать на смотринах? – хитро прищурилась я.
- А как же! Должен же я познакомиться с будущим родственником.
И тут я расплылась в розовом эксатзе. Ну, как? Скажите мне, как его можно не любить огромным небом?


Эпилог чистой воды хулиганство, поэтому
Скрытый текст

- Здравствуйте, Петр Никанорович! - Здравствуйте, Виктор Михалыч. Какими судьбами? Леночка, ты же говорила, что придет твой молодой человек, а тут учитель твой… - А он, дед, как шампунь и бальзам-ополаскиватель – два в одном!

Вот он, собственно, и конец
Еще раз Маше огромное спасибо за то, что она своим нетерпением вытрясала из меня проды Хочется верить, что все у меня получилось. В любом случае, судить вам, дорогие девочки!
Всем спасибо за ваши комментарии, теплые слова и спасибки.
И как всегда на посошок